Брат за брата, а всадник за всадника
В первой части Darksiders, если кто помнит, шла речь о финальной битве Рая и Ада, которая состоялась на Земле раньше срока и положила конец человечеству. У причины катаклизма было вполне конкретное имя — Война, один из четырех всадников Апокалипсиса, который по ошибке прибыл на Землю до того, как последняя священная печать была сорвана. И хотя людей уничтожила армия демонов во главе с Разрушителем, всю вину повесили на обманутого всадника.
► Смерть и его заколдованный ворон Прах. При нажатии на левый стик Смерть просит Праха «указать путь», и ворон почти всегда безошибочно выбирает дверь или коридор, ведущий к цели.
Вторая часть стартует аккурат в тот момент, когда судьбу Войны решает Обугленный совет, высший властный орган, поддерживающий равновесие света и тьмы. То есть события развиваются параллельно сюжету первой части. Война закован в кандалы на целых сто лет, и Обугленный совет глух к его попыткам оправдаться. Могучего всадника ждут пытки, лишение всех прав и в итоге — верная смерть. Парадоксально, но именно от этой напасти Войну намерен спасти его брат Смерть, самый старший и опасный из четырех всадников.
Авторы Darksiders 2 очень по-своему трактуют образы всадников Апокалипсиса, так что их внешность и имена разительно отличаются от представлений христианских богословов. Вместо всадников Чумы и Голода здесь сестра Ярость и ее брат Раздор. Война представлен в образе тяжелого пехотинца, которому даже могучий Маркус Феникс наверняка проиграет в армрестлинг.
Смерть же являет собой компиляцию из, не поверите, секс-символов кино и видеоигр: он носит длинные черные волосы, как герой Брэндона Ли из фильма «Ворон», ловко бегает по стенам, как принц Персии, выпутывается из неприятностей с сарказмом в духе Натана Дрейка и дерется двумя складными косами! А главное, он тоже нарушил закон Обугленного совета — ушел в самоволку за доказательствами невиновности брата. И, чтобы спасти Войну, ему придется без малого возродить человечество.
► Акробатика занимает 40% игрового времени и кому-то может напомнить о Prince of Persia или даже Uncharted. Оба варианта верны — Смерть явно следил за паркур-выступлениями коллег.
От Зельды к шутеру
Геймплей разнообразен: своего рода помесь «Зельды», God of War и Dragon’s Dogma. От первой здесь исследование огромного мира верхом на верном коне, от God of War — сердце игры, ее боевая система, а от «Догмы» — идея разбавить слэшер ролевыми элементами и обширным рюкзаком. В игре ведь, ко всему прочему, можно наряжать Смерть в разномастные ботинки и балахоны, а также подбирать ему оружие с самыми разными показателями урона и плюсами к характеристикам. Да-да, в продолжении появились самые настоящие трофеи, которые, как в какой-нибудь Dragon’s Dogma, валятся из врагов.
Первые часы игры Смерть пытается найти путь к Древу жизни и заодно сражается с новой для Darksiders напастью — Порчей. Это сразу и конкретный персонаж, и воплощение абсолютного зла, и липкая густая смола, которая мгновенно вытягивает из Смерти здоровье, стоит неосторожно в нее вляпаться. Фактически Порча выступает главным врагом всадника на протяжении всех двадцати с лишним часов центральной сюжетной линии. Действует она в основном через своих марионеток — зараженных ангелов, утративших святость, и через механизмы, в которые творцы из стартовой локации «Кузнечные земли» вдохнули частицу собственной души.
► Самый молодой из кузнецов, Карн, поможет нам во время миссии по оживлению огромного каменного стража. Закончится эта миссия, как вы догадываетесь, дракой с Колоссом в открытом поле. И чего было будить?
Чуть позже выясняется, что кузнецами дело не ограничится, — самому опасному из всадников предстоит посетить и райский форпост, и замок владыки Преисподней, и царство мертвых. Все это — полноценные огромные миры, доступные для изучения. Как в серии Metroid, для посещения каких-то уголков мира потребуются навыки, выдаваемые позднее по сюжету: вроде технологии создания порталов или призрачной руки, притягивающей предметы и швыряющей врагов в воздух.
Пожалуй, самая интересная способность Смерти — возможность разделить свою душу надвое. Наш охотник за правдой превращается в каменную статую и порождает двух призраков, умеющих все то же, что и Смерть. Мы переключаемся между ними и решаем головоломки сразу двумя парами рук.
А вот задачки, связанные с порабощением трех наглых некромантов в Некрополисе, не в пример хуже. Командовать пойманными призраками и заставлять их нажимать кнопки и вертеть рычаги... невообразимо скучно! Очевидные, но долгие и монотонные действия серьезно сбивают ритм, и остается только мечтать, чтобы еще один склеп побыстрее закончился.
► Босс по имени Рыдающий Изувер тратил все свободное время на пытки неупокоенных душ. Пока не повстречался со Смертью и не лишился щупалец за бессовестное подражание Ктулху.
Позже поиски правды зашвырнут Смерть на Землю, заполоненную мутантами и результатами неразборчивых половых связей демонов. Ангелы выдадут Смерти скорострельный пулемет, и весь трехчасовой эпизод с посещением нашего разрушенного мира живо разбудит в памяти кадры из Inversion. Как будто шутер от третьего лица решили вклеить в последний момент и доделывали его совсем другие люди. Но никто не запрещает бросить читерский пулемет к чертям и прорезать толпу врагов с помощью клинков и, например, пистолета, который герою подарит брат Раздора. Кстати, о пистолете — из него трудно кого-то убить, но он добавляет Смерти сходства с младшим братом Войной, который тоже не пренебрегал револьвером. И, надо сказать, огнестрел Смерти явно к лицу.
На мишени для стрельбы жаловаться не приходится. Есть противники на любой вкус: демоны, ангелы, каменные големы, зомби... Среди боссов встречаются особо мощные особи, убивать которых не обязательно, но сердцу не прикажешь — к главной сюжетной линии они не имеют отношения, но кое-кто желает им всем смерти и даже дает соответствующий побочный квест. Вдобавок из этих боссов выпадают уникальные предметы.
► Ангелы, которых обезобразила Порча (как этого библиотекаря), напоминают своих сородичей из Bayonetta. В этой игре таких много, и некоторые святоши способны удачно притворяться до тех пор, пока из живота у них не вывалится какое-нибудь мерзкое щупальце...
Смерть не обманешь
Для умерщвления более серьезных врагов Смерти придется использовать восемь навыков, которые в игре разбиты на две группы: «Предтечи» и «Некромантия». Первая позволяет совершать особо мощные атаки, такие как перевоплощение в смерч или пролет сквозь врага с кражей его жизненной энергии. Вторая школа, магическая, еще интереснее, ибо позволяет вызывать на подмогу усопших воинов, стрелять мощными сгустками ярости и творить из пустоты стаю ворон, которая мешает врагам замахиваться и вообще здорово действует на нервы.
При получении уровней Смерть накапливает очки Жнеца, дающие доступ к яростным контратакам и недолгому обретению настоящей формы — высокого и тощего героя в рваном балахоне и с огромной косой. В этой ипостаси Смерть неуязвим и наносит серьезные повреждения всем попавшим под косу. Для перевоплощения всего-то нужна энергия Жнеца, которая накапливается казнями. Здесь они похожи на мини-анимации в духе God of War или первой части Darksiders, когда Смерть с особым цинизмом вырывает кому-нибудь позвоночник или проводит торакотомию без анестезии. Стоит признать, что добивания разнообразны, но ненавязчивы, не в пример оригиналу.
► Тронутые Порчей конструкты — одни из первых врагов. Медлительные увальни, но, когда их много, помещение становится тесным и приходится как следует «потанцевать», расчищая себе путь.
Словно подтверждая репутацию Смерти как старейшего всадника, в качестве первого босса на арену выходит древний волшебник, взявший себе облик и приемы Войны. Смерть убивает призрака собственного брата, намекая: «Забудьте первую часть, вторая лучше по всем параметрам», — и, кажется, это действительно так.
Это тот редкий случай, когда авторы не просто провели работу над очевидными ошибками, но кардинально доработали концепцию игры с оглядкой на все актуальные тенденции: развитие героя, трофеи, паркур и, уж простите, кризис личности. Творилось создателям со вкусом — в отличие от чурбана Войны, Смерть сразу выступил и лириком, и трагиком, и на все кости мастером.
|
