Другие Боги
«Интересно, как они собирались выкачивать деньги из этой дыры, полной психов?»
Психиатрическая лечебница — крайне избитый антураж для хоррора. Холодные больничные коридоры, наполненные пациентами, у которых «чердак протекает», и без всяких ужасов вызывают у большинства людей неприятные ощущения. Впрочем, для исследования вопросов, поднятых разработчиками, это самая правильная площадка. Местные обитатели — материал мягкий и податливый. Их разум настолько рыхл, что с легкостью примет любую форму.
Клиника «Маунт-Мэссив» уже успела засветиться в новостных лентах громким скандалом. Подробности неизвестны, но после этого лечебница пребывала в забвении более тридцати лет, а потом неожиданно возобновила свою работу благодаря финансовым вливаниям исследовательской компании «Меркоф», славящейся своими неоднозначными экспериментами.
Не удивительно, что выбор конторы пал именно на это место. Сюда отправляют только забытые души: ими не интересуется ни правительство, ни родственники. Здесь они пропадают и находят последнее пристанище. Никаких судебных исков, никаких проблем.
Свои опыты и эксперименты внутри клиники «Меркоф» тщательно скрывали. Но со временем нервы начали сдавать и у самих сотрудников компании. Система безопасности дала брешь, и информация о бесчеловечных опытах над пациентами дошла до Майлза Апшера.
«Вода пахнет кровью — я чувствую этот запах. Как вкус монетки во рту, в детстве. В шепоте все больше смысла. Ловлю помехи. Похоже на чесотку».
Апшер — амбициозный журналист, охотник за сенсациями, готовый сунуть свой нос в любую щель. В «Маунт-Мэссив» он отправляется без всякого содрогания — и не с таким сталкивались. Но увиденное заставит его забыть весь свой опыт и начать думать по-новому.
Майлз совсем не похож на коллег по жанру: он не теряет рассудок, глядя на расчлененные тела, как Джек Уолтерс, в отличие от Даниэля совсем не боится темноты, да и облить себя маслом и поджечь не торопится. Даже в самых безумных ситуациях (падение с трехметровой высоты в изрядно подгнившую кучу расчлененных трупов) старается мыслить трезво и сохранять какое-никакое спокойствие.
Поначалу герой, «твердый как кремень», кажется довольно скучным типом. Но чем дольше он бродит по обветшалым коридорам, тем плотнее безумие обступает и его. Майлз, как герои Лавкрафта, просто не может понять всю эту темную науку на грани оккультизма, он из другого мира. И тем интереснее наблюдать за метаниями его личности под давлением происходящего.
После любого важного события Майлз обязательно черкнет пару строк в дневник. Его записи, выдержанные и прагматичные, все чаще и чаще расцветают эмоциями. Он начинает испытывать страх, ярость, он, как и немногие выжившие пациенты клиники, начинает слушать помехи и находить в них голоса.
Ночное братство
«Я внутри. Повсюду трупы. Кровь. Ожоги. С потолка свисают мертвые ученые, головы в ряд — словно бутылки в баре».
Разруха и кровавое месиво — первое, что встречает нас в клинике. Оторванные конечности и изуродованные (при этом частенько еще живые) пациенты — вот что такое «Маунт-Мэссив». Но, несмотря на внешнюю схожесть с любым трэш-слэшером, здесь гипертрофированное насилие имеет вполне себе философское и даже научное обоснование.
Только под влиянием нестерпимой физической и душевной боли, на грани агонии, разум человека будет достаточно чист, чтобы в нем смогли открыться врата в бездну. Примерно такой теории придерживался «мертвый доктор» Вернике, разрабатывая проект «Вальридер» в сотрудничестве с корпорацией «Меркоф». Все безумства, что встретятся нам на пути, — во многом именно последствия реализации этого проекта: «Вернике говорит о спонтанных кровотечениях, опухолях, психосоматических реакциях душевнобольных. Ходит по грани, что отделяет науку от нацистского мистицизма».
Впрочем, частично кровавая разруха — дело рук самих пациентов, не выдержавших опытов доктора.
Сталкиваться с ними придется постоянно, однако дать отпор герой не в состоянии (зато гибнет буквально после пары ударов). Единственный выход — убегать, прятаться под кроватями и в шкафах, молясь, чтобы очередной психопат, проверив соседний шкафчик, развернулся и ушел.
Можно и просто затаиться в темноте. Ни лампочками, ни свечками обитатели лечебницы не обременены, а у героя имеется видеокамера с инфракрасным фонариком. Но батарейки садятся в момент, а новые найти не так-то просто.
Но агрессивные пациенты все же меньше пугают. Ими движут вполне понятные вещи — ярость, гнев. «Научные» опыты почти полностью уничтожили их сознание, сведя его до первобытного уровня. Как зараженные в «28 дней спустя», они просто не знают ничего, кроме насилия. Изувеченный великан, ветеран войны Крис Уокер, который будет преследовать героя всю игру, к примеру, просто любит отрывать людям головы. Но за этим ничего не стоит, его мотивы ясны — это просто ради удовольствия.
Другое дело — изуродованные пациенты, бьющиеся головами о стены, рыдающие под кроватями и молящиеся неработающему телевизору. При попытке представить, что творится у них в голове и что привело их в такое состояние, становится жутко.
Окно в мансарде
«Я моргаю и вижу тест Роршаха. Пятна похожи на роящихся насекомых и воспаленные раны».
В остальное время мы просто бродим по клинике в надежде найти выход. Игра дает лишь элементарные указания в духе «найдите ключ от лифта», но никаких намеков, где может быть этот ключ, ждать не приходится.
Разработчики хотят, чтобы вы заблудились в бесчисленных коридорах. Подобные прогулки напугать могут не меньше, чем встреча с очередным психом. Тихие скрипы, приглушенные голоса из-за стены и звуки собственных шагов сливаются с гнетущей фоновой музыкой и давят на психику.
Тут же на помощь приходит и камера. Хоть единственное ее функциональное предназначение — быть фонариком, она способствует созданию очень липкой и тонкой атмосферы ужаса. Благодаря ей действительно вживаешься в шкуру героя, как когда-то в «Ведьме из Блэр».
Блуждая по клинике, Майлз Апшер находит многочисленные записки и личные дела. И это единственный способ разобраться, что здесь происходит, поскольку немногочисленные разговорчивые пациенты готовы поделиться лишь странными намеками, а дельную информацию из их потока сознания извлечь крайне трудно.
Правда, кроме как блуждать по больнице и спасаться от психопатов, в игре делать больше нечего. Outlast даже трудно сравнить с «Амнезией», ведь здесь вы не найдете ни одной головоломки (не считать же таковыми задачки в духе «нажми три кнопки, чтобы открылась дверь»?). Да и ответы на поставленные разработчиками вопросы найти не так-то просто. Оставленных разработчиками подсказок недостаточно, чтобы сложилось однозначное мнение. А прямых ответов здесь нет и не может быть.
|
